Почему "оборонка" не вывезет

Относительно умные мысли в русскоязычной прессе — явление, скажем так, относительно редкое. А если это касается такой темы как промышленность, индустрия, индустриализация, военно-промышленный комплекс (ВПК) — то все, туши свет. Складывается впечатление, что главенствует одна аксиома: оборонка — это хорошо, это рабочие места и налоговые отчисления.

Естественно, по пунктам расписывать кретинам, почему это не так, достаточно сложно. Особенно если учесть, что большая часть работников СМИ и в целом интернет-аудитории в производстве и экономике не соображает ничего от слова вообще. А тут в Forbes отжигает дядечка, который является профессиональным "мышестроителем" (я так в шутку) и пытается на пальцах с помощью пары аргументов что-то разъяснить. Главный постулат Сергея Недорослева заключается в очевидном факте: в ВПК отсутствует как таковая "экономика изделия". Это он проговаривает. Но не договаривает, что это связано напрямую с производством "внеэкономической продукции". То есть, изделия ВПК не являются ни потребительским товаром, ни средством получения прибавочного продукта, скажем таким вот кондовым языком.

Конечно, общее впечатление от статьи портит совершенно ура-патриотический и дурацкий постулат о каком-то "лидерстве" РФ:

Оборонно-промышленный комплекс — одна из немногих отраслей экономики, в которых наша страна глобально конкурентоспособна. На рынке вооружений мы всегда в первой тройке мировых лидеров. Из этого многие делают вывод, что безусловно конкурентоспособные технологии, разработанные и используемые в ОПК, могли бы быть переданы в гражданскую промышленность и сделать её такой же конкурентоспособной, как военная.

На рынке вооружений РФ распродает изделия еще советского военпрома, в которые были вбуханы совершенно гигантские средства и затраты, плюс производимые по внедренным в самом СССР западным "модульным" технологиям (ракетная техника, металлургия, двигателестроение и так далее). Ничего своего РФ за последние 30 лет в этой сфере не изобрела. И удивительного в этом нет: ВПК является весьма специфической Industriezweige, которая живет по внеэкономическим правилам и базируется на всей остальной "пирамиде" (дереве) индустрии и технологий в стране.

То есть, если в вашей стране невозможно самостоятельно произвести простейший пропашной трактор, то никаких танков и другой бронетехники у вас не будет. Это очень грубый пример, но он максимально доходчив. Советское массовое танкостроение в 30-х годах прошлого века как раз началось на завезенных из США тракторостроительных гигантах: СТЗ, ХТЗ и ЧТЗ. А что было бы, если этих предприятий не было? Пили бы баварское (опять шучу).

То, что в РФ  в небольших партиях производятся и модернизируются бесконечные клоны старых танков Т-72 и Т-80 — это все тот же "подарок советского наследия". Никаких новых танков страна не может себе позволить. Более того, все производимые в ней трактора — это либо отверточная сборка иностранных машин, либо рестайлинг и переделка старых советских. И назвать российские трактора и бульдозеры самыми передовыми — язык не поворачивается (хотя есть отдельные неплохие экземпляры). Тоже самое и в других отраслях. Если в целом российская промышленность по валовым показателям находится на уровне Чехии или Бельгии, а по уровню технологий серьезно уступает, то как ее ответвление, ВПК, может "входить в тройку лучших в мире"? Если дерево засохло, то как одна из веток на его вершине может радовать всех бодрой зеленью? Проще говоря, Недорослев делает совершенно ненужный реверанс в сторону явно помирающего российского ВПК.

Вообще же, как показывает мировая история, производство продукции ВПК получается только у тех стран, которые сумели создать собственную индустриальную базу, собственную научно-техническую основу, инженерную школу и так далее. США сначала состоялись именно как индустриальная держава, а уже лишь потом стали производить продукцию ВПК на мировом уровне (к 1850 году США занимали 2-3-е место в мире по уровню развития индустрии, к 1875 году заняли условно-счетное второе место, с 1885 года заняли окончательно лидирующие позиции).

А вот дальнейшие рассуждения "мышестроителя" уже более разумны:

Во-первых, экономическая эффективность для ОПК имеет десятистепенную важность. В оборонке (и нашей, и любой другой страны) главное — миссия, главное — выполнить ее любой ценой. Принцип один: все, что ты делаешь, должно уничтожать гораздо большую стоимость.

В-третьих, оборонка не самый эффективный исполнитель и распорядитель денег, в ней нет конкуренции. По объективным причинам там не бывает ситуаций, когда за заказчика борются 20 конструкторских бюро. Там, как правило, 1-2 КБ, а значит, они будут выполнять заказ без всякой конкуренции, и на выходе будет точно не самая дешевая разработка.

Именно поэтому российские предприятия ВПК, которые в 20-е годы предлагается перевести на рельсы "конверсии", по всей вероятности, сдохнут. Если не все, то большинство. Подобное уже проходили в 90-х годах прошлого века. То есть, даже не касаясь вопроса "чудесных технологий".

Во-вторых, вопреки расхожему представлению, на гражданке многократно больше денег, чем в бюджете любого оборонного ведомства. $100 млрд, которые государство может тратить на разработку средств поражения, из которых какие-то отдельные технологии теоретически можно использовать в производстве смартфонов, — это в 3 раза меньше чем объем кеша на счетах у Apple.

В отличие от армии, рынок как заказчик очень капризный. Только ты сделал новый совершенный, как тебе кажется, смартфон, а рынок тебе говорит: «Что-то он не очень гладкий и тормозит чуть больше, чем хотелось бы». То есть рынок даже не пишет формального техзадания. «Просто ощущение, скроллинг какой-то не очень плавный». — «Что значит не плавный? Вот, плавный». — «Нет, у айфона плавнее. А здесь как-то бегунок на полосе прокрутки останавливается не вовремя». В оборонке так не привыкли, там ТЗ прописаны четко, капризам нет места.

Вопрос даже не количества денег, а банальной экономики и маркетинга. Продукция ВПК — внеэкономична. По сути, она есть безвозвратное изъятие какой-то части прибавочного национального продукта. Содержать ВПК может себе позволить только развитое индустриальное государство и не бедное, как минимум. Совершенно верно глава "Стана" рассуждает и о технологиях:

Восприятие оборонки как источника технологий для гражданки опасно ещё и вытекающим из него усилением роли государства в экономике, деформацией отношения к бизнесу. Эта логика приведет к тому, что у бизнеса будут отбирать в виде налогов еще больше (бизнес ведь якобы не может сам изобретать полезные гаджеты и занимается несерьезными делами вроде производства пиццы, обуви, ремонтом холодильников), а затем распределять на разработки, которые, по мнению государства, будут более востребованы рынком. Большая вероятность, что эти деньги пропадут.

Именно, что пропадут. Но в РФ взят курс на построение неогосударственной экономики с еще пока (относительно) конвертируемой валютой, каркас которой как раз создают крупные корпорации с "оборонным" уклоном. Так что президент "Стана" зрит в корень. Тем более, что его корпорации несмотря на финансовую помощь государства и запрет с 2013 года для госпредприятий закупать иностранное оборудование при наличии "российских" аналогов, выстрелить так и не удалось. Годовой оборот компании  —  смешные 15-20 миллионов долларов, задолженность в 30-40 миллионов, чистые убытки каждый год в полтора-два миллиона долларов. Что-то делается в виде модернизаций старого советского оборудования (кузнечно-прессовое), что-то методом "импортозамещения" (фрезерные и многофункциональные станки). Но это все мышиная возня на уровне очень средненькой европейской машиностроительной фирмы (а "СТАН", между прочим, занимает до 50% в производстве "российских" станков!). То есть, масштаб понятен...